Утесов еще сто лет назад пел так:
- Извозчик, давай сюда!
- Я не извозчик!
- А кто ты такой?
- Я – водитель кобылы!
По-моему, сюжет до сих пор актуальный!
…Раз в несколько месяцев обязательно кто-нибудь из, как сейчас принято говорить, лидеров мнений, расскажет нам, что скоро все будет по-другому – водителей не будет, продавцов не будет, охранников – тоже. Всех заменят роботы в обнимку с компьютерами. (На днях таким спичем, например, отличился депутат Госдумы Олег Шеин). И это в стране, где чуть ли не каждый пятый трудоспособный мужчина крутит баранку? И где у каждого шлагбаума стоит по человеку в серо-черной форме? И где во многих городках и поселках единственная денежная вакансия – кассир или «стояльщик за прилавком»?
Спокойно! Никаких революционных изменений на рынке труда не предвидится! Что бы нам не обещали футурологи из «Сколково» и Агентства стратегических инициатив. Не будут в ближайшее время рвать на части «консультантов по здоровой старости», «менеджеров космотуризма» или «дизайнеров виртуальных миров». Да, будут открываться несколько экзотических вакансий, но в масштабах 140-миллионой страны они погоду не сделают.
На рынке труда происходят нормальные эволюционные процессы и водителей никто в ближайшие годы не отправит переучиваться аддитивным технологиям (то есть работать с 3D-принтером). И именно в этом смысле нужно понимать рассказ министра просвещения Ольги Васильевой о том, что через год в колледжах перестанут учить почти сотне профессий. Большинству из них – вроде «радиоператоров» или экзотических «вышивальщиц», «изготовителей эмалированной посуды», – на самом деле уже не учат, они не востребованы. Поэтому вопрос формальностей – их просто исключат из «Перечня профессий и специальностей среднего профессионального образования», который, кстати, последний раз обновлялся в 2016 году.
Ольга Васильева объясняет: в течение последних лет многие колледжи откорректировали свои профессии, приблизив подготовку специалистов ближе к жизни. И так будет и дальше. В какую сторону – понятно, нужны молодые люди – знатоки новых технологий.
То есть все больше спрос на выпускников, которые много чего умеют руками и головой, а не тех, кто обучены всего лишь «неси побольше – кидай подальше».
Кстати, в крупных городах уже лет десять наблюдается такая забавная тенденция: поступление в колледжи после 9 класса становится все популярнее. В Москве конкурс в популярные учреждения среднего профессионального образования больше, чем во многие вузы.
Изменения не означают, что произойдет срочная «зачистка» колледжей и выметут из них все непопулярные направления. Дело в том, что большинство учреждений среднего профобразования подчиняются региональным властям. Где-то, может, уже не нужно готовить тех же токарей. А где-то на токарей, которые умеют управляться со станками с ЧПУ такой спрос, что молодой человек, окончив колледж, сразу получает работу с зарплатой под 100 тысяч рублей.
Важно, что система подготовки кадров в России становится более гибкой. И далеко не всегда теперь нужно просиживать 2-3 года в колледже, можно пойти на краткосрочные курсы и за три-четыре месяца научиться новой специальности или переучиться. Так что и водителем, и продавцом, и сотрудником ЧОПа стать можно будет. Потому что и этим профессиям на самом-то деле нужно учиться.
Сейчас, с одной стороны, в дополнение к стандартным программам колледжей, и зачастую на их базе, создаются центры опережающей профессиональной подготовки. В них каждый может составить свою траекторию обучения или переобучения – и люди «серебряного возраста», и 40-50-летние. Причем, курсы краткосрочные, удобные. К 2024 году в стране таких центров должно открыться больше сотни.
С другой стороны, в колледжах развивается система прикладного бакалавриата. То есть, отучившись в таком учреждении, студент получает полноценный диплом о высшем образовании.